[kalya]

Прошло 8 месяцев, а у меня до сих пор мурашки по коже, когда я перечитываю письмо, которое нашла в своем почтовом ящике 18 октября.

"Же-ня.Одно это слово. Твое имя. Произнесенное даже мысленно, оно имеет магическую силу надо мной.
Это будет странное письмо, о страхе и смелости, о сомнениях и уверенности, о любви и ненависти, о тебе и обо мне. Несвязанное. Вряд ли ты будешь улыбаться, читая его. Я пишу его, как и обещал - ночью, когда ты уже спишь на своем потрясном диване, на простынях с цветами в своем доме счастья, в настоящем Доме, который ты так тепло любишь. А я, сидя за светящимся монитором, в час, когда уже никто из моих “друзей” не онлайн, отчаянно боюсь, и иду навстречу этому страху. В моих наушниках играет фортепиано - сейчас я добавлю эту музыку в свои аудио только для того, чтобы, проснувшись утром, ты могла его послушать, в моей огромной кружке чай масала, который привезла мне Динка из Индии - им бы я тоже хотел поделиться с тобой, как и всем тем немногим, что я могу дать тебе, всеми крупицами прекрасного, которые я обнаруживаю в нашем мире.
Я пытаюсь спрашивать себя, как так вышло, что одна-единственная девочка с льняными волосами и белой кожей стала для меня всем. Девочка, в которую влюблен мой друг. Я никогда такого не испытывал, и не понимал и не мог представить себе даже возможности такого поступка, который совершил я. Неужели действительно уже тогда - я чувствовал все это и знал, что я уже сделал шаг на тропу, с которой не свернуть? Я безнадежно, смертельно болен тобой. Я на самом деле - не знаю, что такое мир без тебя теперь. То время, которое мы не общались, было очень, очень темным, ведь далеко не все описано в дневнике, Женя. Но я чувствовал тебя, что ты бываешь на моей странице - ведь это единственная связь между нами; когда на видео добавлялись просмотры - я верил, что это ты его смотришь. Я жалел, что так мало фотографий, которые я могу добавить - чтобы ты знала, как я живу. Я старался писать так, чтобы ты могла понять, что это только для тебя. Ты всегда была.
Сейчас я понимаю, насколько я эгоистичен - причем в полном понимании этого слова, я легко подпадаю под влияние своего эго, и тогда стремлюсь потешить его, кидая все больше и больше в пасть этой топки, оно требует тебя, полнее, глубже, чтобы, опустошив все возможности, сказать, что оно все еще не насытилось, и начать ссорить нас с тобой, разделять и добиваться, чтобы снова и снова ощущать жар огня получения желаемого. Ты девочка, и поэтому чувствуешь все это - интуицией, подсознанием, называй, как хочешь. Даже если ты воспитана в атмосфере счастья, ты все равно можешь это ощущать во мне. А я - только так, логикой, осознанием своей болезни, могу превозмочь ее. Женя, я прошу тебя, никогда не жалей меня. Только так, наверное, ты сможешь помочь мне. И чаще напоминай об этой моей болезни - мозг любит забывать плохие вещи, делать их неважными, ненужными..он не любит сражения. Я, со своей стороны, обещаю бороться с этой дрянью в себе. У меня есть бесконечно сильное оружие, сильнейшее во вселенной - я люблю тебя. Это невозможно спутать с влюбленностью или привязанностью, ни с чем. Ради любви к тебе я сделаю все.
Люди, говорящие, что от любви до ненависти один шаг, правы. Начинаешь со всей силой чувства ненавидеть себя. Отсюда эти выматывающие тренировки, не жалея себя - пытаешься сделать себе как можно жестче. Отсюда это стремление напиться в хлам с друзьями, накуриться - говоришь себе, что это чтобы хоть как-то расслабиться, но это не приносит расслабления. Это попытки убить себя, убить свою память о том, что ты натворил. Как пишет Сафон - хочется сжечь весь мир и сгореть вместе с ним. Единственное, о чем можно думать - сделать это как можно достойнее, какможно яростнее.
Я ужасно боюсь открываться. Это просто - я боюсь боли, которую ты мне неизменно причиняешь. А я так же причиняю тебе. Как бы мы не хотели обратного, но чем ближе мы, тем больнее будет малейшее неправильное движение, слово, а их есть и будет тысячи.
Но, если ты замечаешь - я, на самом деле, неосознанно - каким-то образом делаю так, что открываюсь тебе больше, чем когда-либо кому-либо. Я не знаю, откуда, из какой глубины меня берется эта отчаянная смелость.
Я так же жутко боюсь зависимости от тебя, а на самом деле, эта так называемая зависимость - все тот же страх потерять тебя, это мое эго боится, что его кинут, и сделают больно. Потому что даже одна только мысль о страхе на самом деле потерять тебя сильнее всего этого моего эго, я могу навсегда перестать с тобой общаться, лишь бы ты была, Женя.
Но я не хочу с тобой переставать общаться. Я хочу прожить с тобой всю свою жизнь.
Встать сейчас, наконец, на ноги, решить хотя бы часть навалившихся проблем, но главное - стать сильнее всех своих страхов, и быть с тобой, стремиться к тебе, потому что ты всегда будешь мудрее меня, творить для тебя, изменять мир, делать его лучше для тебя, вдохновлять людей и открывать им глаза. И на каждом форзаце моей новой книги - метафоричной, или, быть может, настоящей, будет написано “посвящается моей вечно любимой Жене”."